интервью с Алексеем Никоновым (октябрь 2004)
Есть такая панк-группа... ПОСЛЕДНИЕ ТАНКИ В ПАРИЖЕ называется. В народе - просто ПТВП. Существует эта команда родом из Выборга с 1997 года и обладает некоторой дискографией, среди которой наиболее известна пластинка 2001 года под названием "Гекс@ген". В целом это неоднозначная формация, а поэтому у кого-то вызывает полный восторг и любовь, а другим ненавистна и омерзительна. Говорить с солистом ПТВП непросто, так как Алексей Никонов - личность незаурядная и беспокойная, но нам-то удалось войти в доверие и пролить немного света на то, что представляет собой команда на сегодняшний день, чем живет, о чем мечтает...
Бытует мнение, что панка в России не существует. ПОСЛЕДНИЕ ТАНКИ В ПАРИЖЕ выбрали именно это направление...
Леха Никонов (вокалист): Панка в России, по всей видимости, действительно не существует. Сам по себе панк родился как отрицание буржуазной морали, правильно? Буржуазия как класс у нас в стране до недавнего времени отсутствовала. В общем-то, она, наверное, и сейчас отсутствует. То, что сейчас называют буржуазией - это, выражаясь дворовым языком, торговцы, барыги. Панк, скорее всего, мировоззрение. Для меня это - грязный звук и искреннее выражение эмоций.
Кстати, по поводу твоего искреннего выражения эмоций на концерте...
Леха: Да-да, я недавно на концерте разбил микрофоном человеку лоб. Или вот в Москве играли, устроили кровопускание: вены разрезал, все дела. Но понимаешь, это определенного рода ницшеанская жертвенность. Панк-рок тем и отличается от обычного рока, что содержит в себе протест, и не только против, скажем, социальной системы, а против всех так называемых общепринятых человеческих ценностей.
Ну, а как ты тогда сейчас оцениваешь SEX PISTOLS и их протест?
Леха: В определенном смысле изначально это был коммерческий проект, на котором уже 20 с лишним лет паразитирует куча музыкантов. По большому счету, что такое музыка? Музыка - это нае****во. Чтобы группе начать играть какой-то музон - нужно купить гитары, барабаны... То есть, ребята должны заплатить денег. Сразу вопрос: "кому?". Барыгам. Получается, это целая индустрия, наживающаяся не только на слушателях, но и на самих исполнителях. SEX PISTOLS в конечном итоги и распались по этой причине. Джона Лайдона стало просто тошнить от всего этого маразма. Но парни показали, что можно делать искусство, не умея при этом играть на инструментах. Я считаю их основоположниками. Хотя и до них была такая группа THE RAMONES, которая играла, в общем-то, нехилую музыку.
А самая трагичная фигура всей этой непродолжительной истории - Сид Вишез?
Леха: Если честно, я фанат Джона Лайдона, а Сид Вишез для меня - пэтэушник, который просто не рассчитал свое здоровье и слишком увлекся наркотиками. Панк - это не длительный процесс. По большому счету - это подростковая тема. Всеобщее отрицание. А чем старше человек становится, тем более он склонен к компромиссу. И как только этот компромисс появляется, - исчезает панк-рок.
Тогда про вас. В чем идея "Танков" и куда вы двигаетесь?
Леха: Идея... Для меня в ПОСЛЕДНИХ ТАНКАХ В ПАРИЖЕ главное, конечно же, тексты, в которых я могу выразить всю свою любовь и ненависть к тому, что меня окружает. С появлением модного термина "эмо" все стало на свои места. То, что мы сейчас играем - это эмоушен-панк. ПОСЛЕДНИЕ ТАНКИ В ПАРИЖЕ, в первую очередь, проект, который не участвует в коммерческой системе. Мы можем играть с кем угодно: и с ДДТ (только они, конечно же, об этом пожалеют), и с какой-нибудь панк-группой из села - нам по барабану. Хотя если на концерте будет присутствовать тот, кто вызывает во мне отторжение, я скажу об этом прямо. Вот мы и пришли к тому, что панк - это, прежде всего, честность. В отличие от современного русского рока. Рокеры 80-х многое позаимствовали, например, у THE CURE. Я говорю о ДДТ, АЛИСЕ, КИНО. И хоть бы один из них в этом признался. Вот это меня и бесит больше всего.
Вам приклеили ярлык политичной группы. Где, на твой взгляд, "больше воздуха": в Москве или в Питере?
Леха: Мы недавно играли в "Проекте ОГИ" в Москве, все было круто, много народу. Но люди, которые там работают, испугались. Да, меня интересуют многие социальные вопросы, например, что 2/3 молодежи находятся в нищете... Я понимаю, что ничего не изменю своим голосом, но, по крайней мере, я отражаю реальность, а реальность такова, какова она какова, как говорил Мирослав Немиров. В музыкальном плане мне было бы круче находиться в андеграунде. Был такой случай с Эдиком Старковым, вокалистом ХИМЕРЫ. Когда в 93-м году обстреливали Белый Дом, я сказал ему: "Слушай, Redt, в стране ведь сейчас полная шняга начнется". Он мне ответил: "Зато андеграунд будет".
Поделись своими впечатлениями о новом альбоме... Какое настроение в нем доминирует?
Леха: В нем я говорю о том, что однозначных вещей в жизни не существует. По телевизору или в бульварных книгах рассказывают о том, какая хорошая вещь "любовь". Но ведь любовь - это тоже не всегда только хорошее. В ней, как в жизни, есть и уродство, и красота. Альбом будет называться "Буря В Стакане Травы". Как это не смешно, но в этом альбоме будет мало политики. Безусловно, пара фраз про уродов присутствует, но в целом - это мой самый личный альбом из всех, которые были.
Если не ошибаюсь, ты лет пять мечтал выпустить сборник своих стихов. Это произошло. Непонятно, правда, почему он вышел в Белоруссии...
Леха: Наверное, потому, что здесь его либо страшно, либо дорого печатать. "НеХардКор" - это самая важная вещь в моей жизни. В сборнике примерно 30 стихотворений. Сборник датируется 2001 годом, а издан два года спустя. Стоит почитать тем, кто любит поэзию и кого не устраивает ее современное положение. Сейчас почти готов мой второй сборник. Кому интересно: www.nehardcore.narod.ru. В "НеХардКоре" действительно много низкого, того, что в литературе не принято делать. Мне повезло, я из пролетарской семьи. Мне не надо было видеть "дно", чтобы писать искренние стихи. Я на этом дне нахожусь изначально. В "НеХардКоре" все жестко. Я бы сравнил этот сборник с порнофильмом, если бы его снял кто-то типа Тинто Брасса. Чтобы писать стихи мне нужно находиться в полном расстройстве чувств, пройти через депрессняк или, наоборот, остро почувствовать жизнь, чтобы башня ехала, все дела.
Можешь сказать, что стало твоим самым большим потрясением в литературе и музыке?
Леха: Луи Фердинанд Селин - в литературе. Я прочитал все его книги. В музыке - московская панк-группа СОЛОМЕННЫЕ ЕНОТЫ. Но моя любимая группа сейчас SUEDE.
Кем ты ощущаешь себя в музыке?
Леха: В панк-роке я по большому счету маргинал. В Питере нас за панков-то не считают. Вроде как, если панк, должен нажраться водяры и изваляться в грязи. На эстета тоже не тяну - эстетизм вызывает у меня омерзение. Я просто с теми пацанами, которые сидят в подвалах. Я хочу выразить то, что не могут выразить они. Я хочу играть в андеграундных клубах андеграундную музыку. Хочется изменять реальность искусства. И, наверное, у меня это получается. В прошлом месяце я написал шесть офигительных стихотворений...
Ирина Матвеева и ТМ
Лёха Никонов - стихи: 